В годы Второй мировой войны Третий рейх реквизировал продовольствие для нужд армии и тыла во всех захваченных странах, начиная с Франции. Однако, в Польше и Советском Союзе гитлеровские захватчики не просто отбирали продовольствие, а натурально грабили сельское население. В отношении восточных территорий у рейха существовали особые продуктовые планы, реализация которых должна была спровоцировать мощнейший голод для дальнейшего обезлюживания территорий.

Надпись на доске гласит: Русский должен умереть, чтобы мы жили.

Стратегия обезлюживания польских и советских территорий при помощи голода была разработана в Рейхсминистерстве продовольствия и сельского хозяйства Германии. По какой-то черной злой иронии создателем плана был министр сельского хозяйства рейха Герберт Эрнст Бакке – уроженец Российской империи из семьи немецких (швабских) колонистов, перебравшихся на русский Кавказ еще в XIX веке. Только провал доктрины молниеносной войны зимой 1941-1942 годов заставил Третий рейх временно отказаться от немедленного масштабного истребления советских граждан на оккупированной территории при помощи голода. Тем не менее, отъем продовольствия носил повсеместный характер. Продовольственная ситуация на занятых вермахтом территориях была крайне тяжелой. Впрочем, было несколько продуктов, которые оккупанты почти никогда не отнимали.

Этот дяденька интеллигентного вида является автором одного из самых чудовищных планов в истории.

В первую очередь оккупанты брезговали большинством уже готовых продуктов крестьянского изготовления. В первую очередь это касалось блюд под стать окрошки. Немцы считали эту еду «отвратительной» и «варварской». То же самое в большинстве ситуаций касалось «вонючего» русского кваса. Оккупанты предпочитали отбирать только понятные для них продукты и лучше, чтобы они были в сыром виде: хлеб, зерно, мясо, яйца, молоко, еще живая скотина и птица. Поэтому обольщаться не стоит. После визита фуражиров вермахта, у крестьян больше не оставалось ингредиентов для «мерзкой» окрошки.

Не только немецкий фронт питался за счет советского колхозника, но и немецкий тыл.

В отношении грибов как сырых, так и сушеных действовал строгий запрет от командования. Руководство вермахта опасалось, что крестьяне на оккупированных территориях могут начать подсовывать под видом съестных грибов – ядовитые. Кроме того, офицеры опасались, что солдаты ничего не понимающие в грибах и сами успеют отравиться без помощи «злокозненных» советских крестьян. Похожие ограничения действовали в отношении вяленной и сухой рыбы. Немцам не нравился способ ее приготовления в «русских» деревнях, который они считали нарушением всех санитарных норм.

Источник