Русская освободительная армия предателя Власова имела развитую культурную атрибутику. Под патронажем немцев власовцы издавали собственную прессу, где печатались, в т.ч. стихи и очерки. Интереснейшим наследием движения стали песни, очень похожие на советские, но написанные в противоположном идеологическом ключе.
«Песенник добровольца»
О том, что пели в РОА, известно благодаря «Песеннику добровольца» — небольшой пропагандистской брошюре с нотами и текстами, которая была напечатана в Нарве в 1943 году. В песеннике несколько разделов. Заглавия «Старые военные песни» и «Народные песни» говорят сами за себя. Примечательно, что больше половины сборника составляют именно народные песни, призванные напомнить русскому человеку о его корнях.
С немецкого языка составители перевели лишь одно произведение – песню «Лили Марлен», видимо, в силу её огромной популярности. Эту песню о любви солдата и немецкой девушки, сочинённую ещё во время Первой мировой войны, распевали не только в Вермахте, но и в некоторых армиях союзников, например, у англичан и американцев.
Наибольший интерес в песеннике представляет первый раздел – «Новые военные песни». Тексты песен в нём не несли и следа гитлеровской русофобии, напротив, они были крайне патриотичными.
«Для подчёркивания патриотических чувств было бы достаточным лишь исполнять некоторые старые песни Русской Императорской или Белой армии, – отмечает историк Кирилл Александров. – Но власовцам хотелось, чтобы в песнях обязательно нашли отражение их специфическое положение и пропагандируемые цели. Так выдвинулись несколько собственных поэтов – И. Градов, Н. С. Фрейберг, А. Фролов (А. Я. Флауме), А. Яковлев и другие. Наиболее известным автором музыки стал М. Давыдов. Написанные ими песни не блистали особенными художественными качествами, и к ним нужно относиться так, как вообще относятся к любому солдатскому фольклору».
«Мы идём широкими полями»
Открывает сборник марш, который называют «гимном РОА»:
Мы идём широкими полями
На восходе утренних лучей,
Мы идём на бой с большевиками
За свободу Родины своей.
В мелодии явственно ощущается советское влияние, кроме того, автор текста Анатолий Флауме употребляет слово «товарищ», обращаясь к слушателю. В то же время власовцы обещают победить «красное насилье» и «строить новую Россию. В тексте чувствуется фатализм – упоминаются «тлеющие пожарища», «грозные бедствия», «жестокая война». При создании данной песни Флауме, бывший учитель русского языка в Риге, переработал одно из своих довоенных стихотворений.
Марш «Мы идём» регулярно транслировали по радио на оккупированных территориях, например, в Пскове в 1943 году, после посещения города генералом Власовым. Между тем, слова песни становились все дальше и дальше от истины. Разрозненное по дивизиям Вермахта воинство генерала Власова не «шло широкими полями», а удалялось от них, отступая вместе с немцами вглубь Европы.
В других песнях власовцев присутствуют похожие образы, перемежающиеся фольклорными мотивами. Примечательно, что антисемитские выпады, порой встречающиеся в листовках, в песни не проникли. Однако в марше «Боевым железным шагом» присутствует угроза «сталинским чекистам», которых бойцы РОА обещают «выбить с Урала». Примечательно, что ключевой образ «свободной России» практически не конкретизирован. Судить о нём можно разве что по рисунку на обложке песенника, изображавшему крестьянскую избу, плуг и церковь.
Интересен припев «Песни трудовых добровольцев», удивительным образом перекликающийся с реальными событиями не столь далёкого будущего:
Флаг перестройки подымем сегодня,
Нам ли работа страшна?
Радостно верить, что скоро свободной
Станет родная страна!
Кто знает, не попадались ли эти строки Михаилу Горбачёву, когда он придумывал термин для своих политических начинаний?
Подводя итог, трудно не согласиться с мнением Кирилла Александрова о том, что «власовский фольклор в каком-то смысле опровергает распространенный до сих пор и поверхностный тезис об армии иуды Власова, как о «примитивном сборище трусов и уголовников».